В Думе поспорили о «лайтовой» адвокатской монополии В Госдуме обсудили законопроект об «адвокатской монополии», который вызвал раскол в юридическом сообществе. Замминистра юстиции Бесхмельницын в ответ на доводы противников инициативы назвал закон «лайтовым»
Максим Бесхмельницын
8 октября в Государственной думе прошло организованное фракцией КПРФ обсуждение законопроекта об «адвокатской монополии»— инициативы Минюста, которая спровоцировала кампанию против ее принятия. Противники инициативы предупреждали о рисках массовой потери рабочих мест, исчезновении конкуренции, усилении государственного контроля и росте цен на юридические услуги при одновременном снижении их доступности. Сторонники законопроекта говорили о необходимости избавиться от мошенников и упорядочить рынок юридических услуг.
Замминистра юстиции Максим Бесхмельницын уверил собравшихся, что речь идет не о жестком ограничении профессии, а о «лайтовом» законопроекте, направленном на повышение качества судебного представительства.
Загнивание и подорожание — что говорят противники реформы
К 10 утра в малом зале нижней палаты парламента собралось более 250 юристов, адвокатов, представителей госорганизаций и депутатов-коммунистов. Лидер КПРФ ГеннадийЗюганов начал с предупреждния, что «любая монополия ведет неизбежно к загниванию». Коммунист отметил, что в случае принятия законопроекта средняя стоимость трудового спора, составлявшая в 2023 году около 83 тыс. руб., может вырасти как минимум втрое. Адвокатов он назвал «мужественными, честными и достойными людьми». Как рассказал Зюганов, его «триста раз судили» и трижды обворовывали, в том числе в здании Госдумы,— и каждый раз ему помогали представители этой профессии.
Первый заместитель председателя комитета Госдумы по госстроительству и законодательству, бывший прокурор Юрий Синельщиковотметил, что позиция Министерства юстиции, представленная главой ведомства Константином Чуйченко, сводится к необходимости введения адвокатской монополии ради защиты потребителей юридических услуг и соблюдения профессиональных стандартов. По словам министра, нынешняя практика участия в процессах представителей без адвокатского статуса нередко сопровождается злоупотреблениями процессуальными правами, а потому государство должно иметь механизм реагирования— вплоть до возможности объявить таких лиц «нерукопожатными».
Что предложил Минюст
Тема введения «адвокатской монополии» обсуждается в России уже более десяти лет. Первые предложения ограничить судебное представительство только адвокатами прозвучали еще в начале 2010-х годов, разработка законопроекта началась в 2018 году. Тогда Минюст представил концепцию реформы, согласно которой выступать в судах моглибы исключительно адвокаты и штатные юристы компаний. Инициатива вызвала неприятие частнопрактикующих юристов и была отложена после общественных слушаний.
В июле 2025 года министерство вернулось к теме, опубликовав уведомление о разработке законопроекта, «направленного на развитие адвокатуры и профессионализацию на ее основе судебного представительства».
Министерство предлагает установить единые требования к профессиональным участникам судебных процессов и фактически ограничить доступ к ним для юристов без статуса адвоката. Реформу объясняют необходимостью «усилить гарантии реализации конституционных прав на получение квалифицированной юридической помощи и судебную защиту нарушенных прав».
В пользу реформы приводились и другие аргументы, напомнил Синельщиков: только специалисты, прошедшие строгий отбор и профессиональную проверку, могут гарантировать надлежащее качество юридической помощи; кроме того, адвокаты обязаны регулярно повышать квалификацию, что обеспечивает актуальность их знаний в быстро меняющемся законодательстве, адвокаты несут дисциплинарную и профессиональную ответственность, а в случае нарушений могут быть лишены статуса.
К томуже, продолжил Синельщиков перечислять доводы сторонников изменений, конфиденциальность общения с доверителем гарантируется институтом адвокатской тайны, а деятельность адвокатов подлежит страхованию профессиональной ответственности, что создает для клиента финансовые гарантии на случай ошибки. Правда, напомнил депутат, соответствующая норма закона об обязательном страховании, приостановленная еще в 2007 году, пока не действует, а в представленном проекте Минюста речь идет лишь о добровольной форме.
Сейчас, по данным Федеральной палаты адвокатов, в России насчитывается около 76 тыс. адвокатов, тогда как, по оценкам исследовательского центра «Аналитика. Бизнес. Право», число юристов без адвокатского статуса достигает 440 тыс. человек. Таким образом, принятие закона фактически исключит из судебной практики профессиональную группу, численно превышающую адвокатское сообщество почти в шесть раз. Эксперты предупреждают, что столь резкое сжатие рынка приведет к росту цен и снижению доступности правовой помощи, особенно в регионах.
Ссылаясь на исследования, проведенные, в частности, кандидатом юридических наук Венерой Шайдуллиной, Синельщиков отметил, что услуги адвокатов уже сейчас обходятся на 30–50% дороже, чем работа юристов без статуса. После введения монополии, даже при оптимистичном сценарии перехода части специалистов в адвокатуру, численность судебных представителей может снизиться почти на 40%, а нагрузка на каждого адвоката— возрасти в полтора раза. Это, по прогнозам, приведет к росту стоимости юридической помощи на треть в первый год и более чем в полтора раза в последующие годы, отметил он.
Такое удорожание, предупредил депутат, наложенное на повышение судебных пошлин, сделает правосудие менее доступным для граждан, малого бизнеса и социально уязвимых групп, включая людей с инвалидностью. При этом, как отметил Синельщиков, в пояснительных документах к законопроекту отсутствуют расчетные обоснования этих рисков, а оценка регулирующего воздействия проекта вовсе не проводилась, что противоречит установленным процедурам.
В 2004 году Конституционный суд признал недопустимым ограничение судебного представительства только адвокатами и штатными юристами, сославшись на нарушение принципов конкуренции и свободы экономической деятельности, напомнилдепутат. По словам Синельщикова, законопроект также усиливает административное влияние Минюста на адвокатские палаты, наделяя министерство правом вмешиваться в дисциплинарные процедуры и оспаривать решения адвокатских органов. Такая конструкция, подчеркнул он, сделает адвокатуру уязвимой перед исполнительной властью и противоречит принципу ее самоуправления.
"Не на Луне живем" и "косят под государство" — что говорят сторонники реформы
Заместитель министра юстиции Максим Бесхмельницын в ответ уточнил: речь не идет о введении «адвокатской монополии» в классическом понимании этого термина. «У нас нет адвокатской монополии, и у Минюста нет задачи ее установить,— подчеркнул он.— Этот термин появился еще в 2018 году, но сейчас речь идет о совершенно новом законопроекте о судебных представительствах».
По словам чиновника, документ направлен прежде всего на упорядочение участия представителей в судах и не предусматривает тотальных ограничений. «Я полностью согласен, что интересы граждан и юридических лиц должны представлять квалифицированные юристы,— пояснил замминистра.— В нашем законопроекте определено, кто может представлять граждан: это их законные представители, близкие родственники, адвокаты, сотрудники государственных бюро, патентные поверенные и другие лица, прямо указанные в документе. Юридические лица, в свою очередь, смогут быть представлены своими штатными юристами или юристами группы компаний».
Мы не скрываемся, мы обсуждаем этот документ с бизнес-сообществом и частнопрактикующими юристами»,— отметил он. Замминистра также обратил внимание, что реформа не затронет дела, рассматриваемые мировыми судами и по административным правонарушениям: «А это, напомню, 88% всех споров».
Отдельно Бесхмельницын остановился на вопросе допуска в профессию. По его словам, Минюст «максимально смягчил» условия перехода: предусмотрен пятилетний переходный период— до 2028 года, учитывается стаж индивидуальных предпринимателей и самозанятых. «Мы ввели возможность обжаловать результаты квалификационного экзамена, а также предусмотрели, что юристы с пятигодичным опытом смогут учреждать адвокатские бюро,— уточнил он.— При этом мы сделали гибче систему управления такими бюро: участники смогут делить ответственность в пропорциях, что особенно важно для юридических компаний, оказывающих консалтинговые услуги».
Комментируя опасения относительно усиления государственного контроля, Бесхмельницын признал, что надзор действительно станет строже, однако— исключительно из-за ожидаемого роста числа адвокатов. «Мы не оспариваем действия адвоката,— пояснил он.— Мы оспариваем только решения дисциплинарных комиссий— и исключительно в судебном порядке. Минюсту еще предстоит доказать, что его позиция обоснованнее».
Затронул замминистра и вопрос о количестве юристов без статуса. «Я читал исследование, где говорится о 400 тысячах частнопрактикующих юристов,— сказал он.— Но полностью с этим не согласен. Цифры вырваны из контекста: ведь далеко не все из этих специалистов доходят до суда. В идеале задача юриста— урегулировать конфликт в досудебном порядке. Для этого у нас есть инструменты: обжалование, медиация, правильно составленные договоры».
По мнению Бесхмельницына, ориентация на судебные споры создает «избыточную нагрузку» на судебную систему, которая «в некоторых случаях просто не выдерживает». «Мыже не на Луне живем,— заметил он.— Сегодня, чтобы иск был принят к производству, может пройти не один день, а иногда и не один месяц. Это снижает эффективность всей судебной машины».
Замминистра также не согласился с прогнозами о росте стоимости юридических услуг. «Не вижу в этом рисков. Адвокаты сейчас мало отличаются от частнопрактикующих юристов. Если появится конкуренция, законы рынка сработают: чем больше участников, тем ниже цены»,— заявил он.
Бесхмельницын добавил, что принятие законопроекта позволит вывести из тени юристов, которые долгие годы работают вне правового поля. «Есть специалисты со стажем 20 лет, которые умудряются вообще не платить налоги,— отметил он.— Такие случаи есть, и мы с ними сталкивались. Поэтому я считаю, что наш законопроект, выражаясь жаргоном, действительно «лайтовый».
Вице-президент Федеральной палаты адвокатов Алексей Галаганов начал свое выступление с уточнения: «Где вообще написано слово «монополия»?». По его словам, оно не содержится в предложенном Минюстом законопроекте. После этого он предложил «небольшой исторический экскурс», в котором вспомнил, что адвокатура в России появилась в 1864 году по указу Александра II, а фактически— в 1866-м. Переходя к новейшей истории, Галаганов напомнил, что в конце 1980-х годов появился закон об индивидуальной трудовой деятельности— «с этого началась история первых частнопрактикующих юристов». По его словам, важную роль в формировании профессии сыграли и законы о лицензировании юридической деятельности середины 1990-х годов. «Однако после отмены лицензирования в 1998-м мы получили неконтролируемую сферу. Говорят, таких юристов 400 тысяч, кто-то называет 200, кто-то миллион. Но эта деятельность фактически никем не регулируется»,— констатировал он.
При этом Галаганов подчеркнул, что уважительно относится к многим частнопрактикующим специалистам. «Многие из них достойны быть адвокатами. Но давайте посмотрим, что происходит. Любое ООО может написать в названии «юридические услуги» или «адвокат»— и работать под этим брендом. «Мой адвокат», «Городской адвокат», «Адвокат Пермь», «Адвокат Томск»— таких организаций сотни. И никто не реагирует. Если вы называете себя адвокатом, чегоже бояться войти в адвокатуру?»
Отдельно вице-президент ФПА отметил, что некоторые структуры «косят под государство»: «Департамент юридической помощи, Центр правовой поддержки— люди думают, что это государственные органы. А на деле— коммерческие фирмы».
Галаганов отметил, что «во всех цивилизованных странах— Испании, Англии, Китае, Корее, Японии— представительство в суде осуществляется только адвокатами». «Да, везде есть исключения, но правило одно— адвокатура как гарант качества правовой помощи».
«Мы уже проходили реформы— в 2002 году, когда объединялись традиционные и параллельные коллегии. Мы выжили и укрепились. Переживем и этот этап,— сказал Галаганов.— Сегодня к нам стоят очереди на сдачу экзаменов. В адвокатуру приходят целые фирмы. Да, закон нужно дорабатывать. Сделаем это вместе— так, чтобы юристам было комфортно переходить, сохранять клиентов и, главное, чтобы их по праву называли адвокатами».
Поделиться Поделиться Вконтакте Одноклассники Telegram
РБК в Telegram
На связи с проверенными новостями
Стали известны детали мирной сделки Израиля и ХАМАС
Фицо заявил, что готов спорить сутками о запрете газа и нефти из России
Фон дер Ляйен угрожает два вотума недоверия в Европарламенте
У европейских чиновников в крови обнаружили «вечные химикаты»
Дипломаты ЕС пишут Макрону политический некролог — Politico
Бельгия назвала три красные линии по использованию российских активов
Читайте РБК в Telegram! Подборканаших каналов
Авторы Теги Персоны
Геннадий Зюганов политик, лидер КПРФ 26 июня 1944 года
Константин Чуйченко политик, министр юстиции России 12 июля 1965 года Пять стратегий инвестора в недвижимость: как устроены и какую выбрать
